Дополнительный плюс прокси–связи: отец не мог позвонить мне на мой новый номер.

Весь вечер я просидела в своем закутке. Дважды мне пришлось добежать до туалета, но все остальное время я провела, без конца просматривая новости и опасаясь за свою жизнь.

На следующее утро я проснулась с затекшими ногами и разламывающейся спиной. Так оно всегда бывает, ко да засыпаешь в слезах. Просыпаешься, а проблемы никуда не делись.

Я отодвинула съемную панель, выкатилась в коридор и потянулась, разминая ноющие мышцы. На этом уровне людей было немного, особенно в такой ранний час, так что я уселась на полу в коридоре и как следует подзаправилась пресным «месивом», запивая его водой. Наверное, нужно было оставаться в укрытии, но я уже просто не могла выносить это тесное пространство.

Можно было прятаться до тех пор, пока Руди не поймает убийцу, но толку от этого немного. Даже если он его поймает, те, кто все это организовал, просто пришлют кого–нибудь еще.

Я откусила еще «месива».

Вся эта заварушка началась из–за санчезовской Алюминиевой Плавильни.

Угу.

Но почему? Почему люди убивали друг друга из–за устаревшего производства, которое почти не приносило денег?

Деньги. Все всегда упирается в деньги. Но откуда там взяться деньгам? С другой стороны, Тронд Ландвик стал миллиардером не потому, что полагался на слепую удачу. Раз он хотел купить алюминиевое производство, значит, у него были на то весомые и вполне реальные причины. Что бы это ни было, именно из–за этого его и убили.

Это был ключ к решению всей проблемы. Прежде, чем я выясню кто, надо сообразить почему. Я знала, с чего начать: с Чжина Чу. Этот парень был в гостях у Тронда, когда я принесла ему сигары. Я знала, что он из Гонконга, что у него была с собой коробка с надписью «ЗАФО» и что он попытался скрыть ее от меня. Этого было достаточно.

Я порыскала в Сети, но ничего не нашла. Кто бы этот Чжин ни был, он явно старался не оставлять никаких следов. Или же он приехал в Артемиду под другим именем.

Такое впечатление, что я доставила ту коробку сигар уже вечность назад, хотя на самом деле прошло всего четыре дня. «Скотовозы» прилетали раз в неделю, и с тех пор транспорта на Землю не было. Следовательно, Чжин Чу по–прежнему находился в городе. Даже если он был мертв, он все еще пребывал на Луне.

Я прикончила «завтрак» и спрятала пустые пакеты в свою нору. Потом я поставила панель на место, отряхнула свой помятый комбинезон и направилась в город.

В сфере Конрада, в лавчонке, торговавшей подержанной одеждой, я обзавелась сногсшибательным гардеробчиком: ярко–красная мини–юбка вполне могла сойти за широкий пояс, расшитый блестками топ оставлял мой живот открытым, ансамбль дополняли самого похабного вида туфли на высоченных каблучищах и огромная сумка из лакированной красной кожи.

Потом я забежала в парикмахерскую, где мне быстренько соорудили на голове нечто совершенно непотребное, и вуаля — я превратилась в типичную шлюшку. Девицы в салоне хором закатили глаза, когда я встала перед зеркалом, чтобы полюбоваться своим отражением.

Меня слегка обеспокоило то, насколько просто произошло мое превращение. Да, конечно, фигура у меня отличная, но мне все же хотелось бы, чтобы принять вид дешевой идиотки было не настолько легко.

Путешествия — всегда большая головная боль. Даже если это поездка, о которой вы мечтали всю жизнь.

Деньги утекают, как сквозь решето. Вы постоянно страдаете от дорожного недосыпа. Вы постоянно чувствуете себя усталым, и вам хочется домой, даже если ждали отпуска несколько месяцев. Но все эти неприятности бледнеют по сравнению с едой.

Я постоянно наблюдаю это в Артемиде. Туристы обожают пробовать нашу местную кухню. Единственная загвоздка здесь в том, что местная кухня — это полное дерьмо. Вся еда на Луне изготовлена из водорослей с искусственными вкусовыми добавками. Так что через несколько дней американцам уже хочется пиццы, французам — вина, а японцам — риса. Знакомая еда успокаивает и позволяет вам вновь обрести внутреннее равновесие.

Чжин Чу был уроженцем Гонконга, что означало, что в какой–то момент ему захочется настоящей кантонской еды [32] .

Люди, с которыми Тронд встречался лично, обычно были или крупными бизнесменами, или, в самом крайнем случае, какими–то знаменитостями. Такие люди, как правило, много путешествуют по делам и обычно останавливаются там, где хорошо кормят.

Так что мне предстояло найти, где мог остановиться важный, привыкший много ездить тип из Гонконга, которому хотелось бы поесть домашней еды. Только одно место отвечало всем критериям: «Кантон Артемида».

Этот пятизвездочный отель в сфере Олдрина славился тем, что в нем останавливалась вся китайская элита. Отель принадлежал бизнес–конгломерату из Гонконга и предлагал состоятельным клиентам сервис высочайшего уровня. Что еще важнее, на завтрак у них был настоящий кантонский «шведский стол». Если вы приехали из Гонконга и располагаете неограничеиными средствами, вы точно остановитесь в «Кантоне».

Я вошла в разукрашенный, выложенный коврами вестибюль. Это был один из немногих отелей в городе, который мог похвастаться самым настоящим вестибюлем. Раз уж вы дерете с постояльцев пятьдесят тысяч жетонов за ночь, можно себе позволить небольшое роскошество.

Я в своем прикиде выглядела там, как белая ворона. Несколько человек обернулись в мою сторону и тут же быстро отвернулись (я обратила внимание, что мужские головы отвернулись не так быстро). За стойкой приема гостей стояла пожилая азиатка, и я направилась к пей без малейшей тени смущения. Нет, внутри мне было очень стыдно, но я успешно это скрывала.

Дама обратила ко мне взор, который ясно показывал, что своим присутствием я оскорбила не только ее, но и ее почтенных предков, и спросила с едва заметным китайским акцентом:

— Могу я чем–то вам помочь?

— Ага, — заявила я, — у меня тут встреча. С клиентом.

— Понятно. Вы знаете номер комнаты этого клиента?

— Не, не знаю.

— Номер его Гизмо?

— Понятия не имею. — Я вытащила из сумки пудреницу и проверила, не смазалась ли моя ярко–красная помада.

Дама за стойкой оглядела меня с ног до головы:

— Прошу прощения, мадам, но если у вас нет номера комнаты или какого–либо доказательства, что у вас имеется приглашение, я ничем не могу вам помочь.

Я бросила на нее циничный взгляд (это у меня хорошо получается):

— Ну еще бы, у меня есть приглашение. На целый час.

Я положила пудреницу рядом с ней и принялась рыться в сумке. Дама отодвинулась от моей пудреницы, как от рассадника смертоносных бактерий.

Я вытащила листок бумаги и прочитала вслух: «Чжин Чу. Кантон Артемида, район Галереи, сфера Олдрина».

— Послушайте, просто позвоните этому парню в номер. Меня еще другие клиенты ждут.

Я убрала бумажку в сумку.

Она неуверенно сжала губы. Обычно отели уровня «Кантона» не станут беспокоить гостя только потому, что кто–то сказал, что у них назначена встреча. Но когда речь заходит о сексе, правила сразу меняются. Она что–то набрала на клавиатуре и подняла трубку. Какое–то время она слушала гудки, потом положила трубку обратно:

— Сожалею, но номер не отвечает.

Я раздраженно закатила глаза:

— Передайте ему, что он все равно должен мне заплатить за мое время.

— Я ничего подобного не сделаю!

— Ладно! — Я защелкнула пудреницу и кинула ее в сумку. — Если он появится, скажите ему, что я в баре.

И удалилась с раздраженным видом.

Понятно, значит, в отеле его не было. Я могла бы проследить за входящими — из бара отлично был виден вход в отель, — но это могло занять весь день. У меня возник другой план.

Помаду я проверяла не просто так. Когда я положила пудреницу рядом с консьержкой, мне отлично было видно в зеркале экран ее компьютера. Когда она принялась звонить Чжину Чу, она набрала номер 124.

Я дошла до бара и, наверное, по привычке вспрыгнула на второй стул от угла перед стойкой. Потом я посмотрела на лифты, находившиеся на другой стороне вестибюля, перед которыми стоял охранник. На нем был хороший костюм и отличные туфли, но я узнаю вышибалу с первого взгляда.